|
на середине мира алфавит станция АМАРСАНА УЛЗЫТУЕВ
МАНИФЕСТ ДВА:
Против рифмы и верлибра
Концептуальная рифма, как я ее назвал, возможно неудачно «анафора» — не есть слепая калька бурятской, монгольской передней рифмы, но есть идея, как уже говорил — бесконечности возможностей человека. Моя форма — ритм вместо метра и передняя, начальная рифма — «толгой холбох» (соединение голов) по-монгольски — вместо обычной рифмы — это идея конца насилия смерти, безальтернативности существования, отсутствие выбора — жить или умереть… Этим я объявляю конец потребительской суете обычной рифмы и метра, конец неразберихе, хаоса верлибра и начало нового академического стиха, новой просодии…
Обычной, конечной рифмой и просодией легко писать о смерти… передней, начальной рифмой — о бессмертии жизни… Все великие и невеликие, работавшие с этой формой — умерли, поэтому — долой рифму и — заодно — долой хаос свободного стиха!.. Призываю, как от прокаженного — отшатываться в ужасе от рифмы — «певучести пошли свои проклятья…», а заодно — отвернуться разочарованно от верлибра, который не спасет, ибо сие есть видимость спасения, тупик, дурная бесконечность… Даешь новую просодию и ее бесконечно сложную гармонию жить нескончаемо и неисчерпаемо долго, ибо насилие смерти есть единственная причина существования всех насилий! И да здравствует жизнь, здравствуй новое Бытие без насилия, но — могучего усилия!
АНАФОРЫ
КУПАНИЕ СЛОНА Слон, вселенноподобный, купается в мутной от ила реке, Словно самое первое слово вначале времен, Весь коричнево-бурый, местами похожий на землю в безвидной воде. Весел в воде колыхается, хоботом плещет, играется. Следом погонщик на древнем наречьи что-то кричит, Слезть со слона не успевшей туристке — как раз из России, Или задумано так, чтобы с радостным визгом, сидя на холке могучей, Ила и мутной библейской воды нахлебавшись, выныривать. Погонщик простой вселенноподобного слова, Понял я смысл исполинский слона, Пусть тебя искупает, Россия, могучее древнее слово, в солнцеволосой воде, Путь ведь обратно не близкий. Вечность. Погонщик простой, божественноокое слово купаю, Весь в допотопных брызгах миров. Словно самое первое слово, огромное, вечное Слово купаю. 4.07.11 ГУЦЫНЬ — КИТАЙСКАЯ ГИТАРА Странников двое, калик перехожих, скитальцев, Странные двое, идут, спотыкаясь, толкаясь, наверно, слепые, С ними один на двоих инструмент музыкальный, похожий на гусли, Снимет один его с плеч, а второй помогает. Сядут на корточки, длинные струны настроят, Всякий услышавший звук остановится, чтобы послушать, Перебирая волшебные струны в четыре руки, запрыгают пальцы, Перья свои распушив, словно соколы бить лебединую стаю. Словно четыре, когтями, тигриные лапы, Плавно и мягко, играя о чем-то, вонзаются в тело, Будто, подосланы ночью крадутся с ножами четыре убийцы, Так, что поджилки трясутся у рядом стоящих прохожих. И впрямь, музыканты, слепыми перстами играя так ловко — Ушам не поверить, умом не понять — что-то знают такое, Что у стоящих толпой волосинки встают на дыбы, шевелятся, Штопором, с неба их душ, как подкошены, падают птицы. Ветер свирепый срывает у душ зазевавшихся стяги, Смерти над ними устали держать колесниц боевые порядки, Многие, кто оказался поближе сегодня домой не вернутся, Но, заколдованы звуками струн, об этом не знают… И никакой ведь вокруг не имеется силы Им, музыкантам бродячим, их музыке выстоять против, Нет никого, кто поймет глубоко их, скитальцев, искусство, Где им, бессмертным, найти на земле сокровенное ухо? 10.07.11 ПОД ШКУРАМИ О, что за человечество под шкурами живет, Охает под перьями, хохочет под чешуйками, орет под чешуей, Какое человечество такое, Живое человечество другое? Любое человечество пою, Слепое под землей, немое, кольцами ревущее, Сырое, окающее, космосами из себя плюющее, Ночное, лазающее, ползущее, деревья жрущее... Святое человечество люблю, Светы их и мраки, Раи их и ады, Рои их богов, что горше Иеговы, пуще Будды, Иисуса слаще. Куда оно, зачем? Ку–ку поет, ко-ко, курлы, Гав-гав, как бы Шаляпин, цвирк-цвирк — Пикассо, их Микиланджело ваяет мяу, Гамлета играя, весь в музыке из дантовых колец спешит куда-то дождевой червяк… 18.07.12 ТЕХНИКА БЕЗОПАСНОГО ПОЦЕЛУЯ НА МОРОЗЕ (Вгляд бурята на Якутию) Еду в Республику Саха — кто без греха, первый брось в меня строганиной из рыбины чир! Нету… всем блазнится она, нежная вечной мерзлотой и северным сиянием, Да, купили меня с потрохами — за экологически чистое небо в алмазах, За поцелуй на морозе взасос, с тобою, краса! Во время долгого поцелуя с тобою нельзя: улыбаться, разевать рот — скует язык, (Вот почему якутяне молчаливые, как мамонты), При этом, руки держи в рукавицах, иначе пальцы примерзнут к вселенной, (Поэтому якутяне не размахивают руками и очень редко обнимаются)… Где мохнатые лошади снег тебенят, продвигаясь внутри пломбира, А башковитые волки вгрызаясь в косулю, подранят вторую — дабы дней через 20 вернуться за нею… Где якут, если сел на коня — превращается сразу в поэта, И влекут блаженную рыбу в подледные сети психоделические воды великой Лены… Здесь, по Аянскому тракту два века сплошь белели кости ямщицких коней, Здесь эвен иль эвенк, юкагир или чукча — вместо компаса пользовались якутским, И со времен ымыяхтахской культуры, здесь после краткого лета, первого снега ждут не дождутся, И собирают в огромный замороженный куб оленье молоко — для сказочной книги рекордов Гинесса… И черными полярными ночами у них всё никак не сойдутся генетические концы на якут точка ру, И пращуров во тьме веков всё ищут, словно детдомовские своих родителей, Черноглазые и гордые, так доверчиво смотрят в глаза, словно это я потерял их, в бескрайних, как космос, снегах, Узкоглазый бродяга, охмурил их красавицу-мать и бросил… 17.10.13 алфавитный список многоточие станция: новости у врат зари на середине мира: главная новое столетие город золотой |