на середине мира
станция
алфавитный список
ОЛЬГА ШИЛОВА
СТИХОТВОРЕНИЯ
*
Господи, жить совершенно невозможно.
Хонсю трясёт, смывает в море,
у Светы отслоение сетчатки,
Валере вчера разбили череп, и он умирает.
Одного этого не достаточно ли мне,
чтобы не подходить сегодня к зеркалу,
и не перемерить свой жалкий гардероб,
чтобы наутро хорошо выглядеть в церкви.
А я перемерила, выбрала.
Ну да, я, конечно, знаю,
что надо плакать с плачущими,
но не сижу и не плачу,
потому что если я примусь плакать,
то должна буду проплакать всю ночь,
потому что Валера будет умирать всю ночь,
а Света слепнуть всю ночь,
а японцев всю ночь смывать в море...
И я не смогу — не выспавшаяся — пойти наутро в храм,
чтобы помолиться о упокоении Валеры,
о погибших японцах, и о здравии слепнущей.
Но Господи разве же это молитва?
Молитва это отдать сон за други, покой за други,
и жизнь за ближния своя…
Или японцы мне не ближние?
А как же притча о милосердном самарянине?
Ближний твой тот, кому ТЫ оказал милость.
Я не спасу тонущих японцев,
но как я могу крутиться у зеркала
зная — что они — тонут?
Я знаю: жить на земле совершенно невозможно,
потому что каждый миг здесь пробивают черепа моим ближним…
Но оказывать каждый миг
милость и сострадание
страждущим и умирающим
это умереть вместе с ними.
Лучше бы едва родившись умереть,
потому что жить совершенно невозможно, Господи.
А желание покоя, сна
и хорошего цвета лица по утрам —
когда каждое утро смерть
забирает столько розовощёких младенцев
это ЖЕЛАНИЕ ЖИТЬ.
Но жить на земле совершенно невозможно, Господи.
Вот я и думаю:
а как же Ты живёшь, Милосердный Воскресший Господи?
Как — ежесекундно страдая и умирая с каждым из нас —
Ты продолжаешь жить…
НЕТЕРПЁЖ
Сокрытое от мира житиё…
по-местие моё, место-имение…
родимый окоём уединения…
земное средоточие моё…
Крылечико ли — домик на двоих —
сидение — колёсики — качелики —
на истовой молитве, на истерике —
как на иголках — на перекладных —
то сплин пережидать, то — оторопь
на каждом полустанке или станции —
в литой кулак не стиснутая — пальцами —
нервически выстукивая дробь —
на жёлтый, или — хуже — красный свет! —
а на зелёный — двигать — семимильными —
чуть притормаживая — над могильными —
друзей — холмами — там — где смерти нет.
И смерти нет. А есть один лишь — зов —
мой нетерпёж в стихи переплавляющий,
моё место-именье призывающий —
туда — куда — никак без тормозов.
Кузнечик слов
избранные стихотворения
избранные стихотворения
соцветие
на середине мира
город золотой
новое столетие
спб
москва
корни и ветви