К пятидесяти двум годам накопилась критическая масса стихотворных текстов — устоялась личная их мифология, манера говорения и взгляда на вещи. И их инерция, конечно. Собственно, оставалось что-то достроить по углам, — и дом к сдаче был бы готов.

Я нисколько не отрицаю сделанное до 2009 года, это было бы поверхностно и неблагодарно, неблагодарно к вдохновению в первую очередь, которое, если неподдельно, не принадлежит времени.

Тем более, что на нескольких (пальцев не хватит) вещах лежит брошенный из будущего свет.

Зимой девятого года что-то произошло, что-то невозможное (учитывая возраст и стаж), чудесное.

Те таинственные, неизменно влекущие области, которые ранее могли быть описаны, и бывали описуемы, в эссеистике и критике, то есть косвенно и извне, — стали сами раскрываться в стихотворениях. Растаяли стены «душевности», непроницаемое стало проницаемо. То, о чем ранее немотствовали уста, — облеклось в речь не описательную.

Я смею полагать, что некоторая, НЕКОТОРАЯ, часть стихов этих двух лет, — имеет отношение к переживаемому наяву, ещё при жизни, страшному суду. К новому рождению, судорогам воскресения. К тому мигу, когда плотское и душевное ужасается, а дух ликует. Если он, хоть иногда, пронизан тем, что можно назвать любовью.

Возможно, скорее всего, говорить о языке и семантике этих стихотворений отвлеченно от их месседжа. Но не мне. Для меня их интонация, музыка, рисунок, словарь и способ связывания понятий и слов — не более и не менее, как естественная речь. Но если бы это были чужие стихи — мне было бы что сказать и на эту тему.

То, что речи сказаны на ветру предшествующей словесности, не может не быть слышно, поскольку вопиет. Не автору указывать на смысловые, ритмические, музыкальные и вербальные цитаты, контексты, подтексты. Это читательская радость сообщничества и ясновидения.

В сущности, поэтом я считаю того, кому вручено два дара. Дар слова (меры или безмерности, не важно, сюда же интуиция и несколько особый, «поэтический ум») и дар, который присущ каждому растению. Дар, поглощая углекислый газ, вырабатывать вовне кислород. Или же — подобно грозовому разряду — некий таинственный фермент, что-то вроде «духовного озона».

9.11.10