|
на середине мира СПб новое столетие город золотой
Торжество Православия
стихи Последний герой: стихи Вино одиночества: стихи Русская старина стихи эссе Петра Брандта о Саше Попове. ПЁТР БРАНДТ
ПОСЛЕДНИЙ ГЕРОЙ*** Доброе утро, последний герой
Доброе утро, последний герой Здравствуй, последний герой! В. Цой Кто взлелеял тебя, тот и губит. Кто он был, лицедей, или вор? Возлюбившие больше не любят, Но теперь не о них разговор. Этот дом безобразен и душен, И смердит в окаянном дыму. Тот, кто плакал — давно равнодушен, Но мой взор обращён не к нему. Тот, кто время мгновеньями мерит, Кто горел вдохновенным огнём — Не единому слову не верит, Значит, мы говорим не о нём. Ну а тот. кто сражался без страха, И не раз воскресал наяву. Не способен подняться из праха, Значит, я говорю не ему. 2007 СИНАЙ Был худощав он и высок, Настолько крепок был, что, смог, Взобравшись на гору крутую Не осквернить тропу святую, Кошмарной судорогой ног. В безумстве помыслов своих Пройти сквозь стены суеверий, Не разорвав своих артерий, Всей кровью, закипевшей в них. Вдыхая, не спалить ноздрей У стен нерукотворной кущи, Не изнемочь от язвы жгущей Неизлечимых волдырей. Частями черепа и лба Не сплющить мозг свой человечий, Не раздробить костей предплечий И позвоночного столба, Услышав вопль совокупный И благодатный и преступный Всего народа своего, Всех разом — избранных и званых, На перепонках барабанных, Не лопнувших в ушах его. Сверкнув в ночи, как фейерверк, Его рассудок не померк, Не оскудел под грозным взором И титаническим напором Испепеляющих лучей Нечеловеческих речей, Напутствий: до скончанья века, Куда идти, к кому, когда, Однажды, раз и навсегда, Здесь сказанных для человека. Под горной высятся грядой Твердыни веры молодой, Бесспорным вечным постулатом. Из глубины веков горя Лазурью, киноварью, златом, Синайского монастыря. 2007 ИЕРЕМИЯ В единобожном стане Иудейском В дом, где гордятся верой без порока, Весть о несметном полчище халдейском Принес гонец, вернувшийся с востока. Сосредоточась в защищённой зоне, Одеты в боевое облаченье, Стоят в одном бессменном гарнизоне, Войска и городское ополченье. В них — подлинное воинское рвенье, Трепещет враг от одного их вида, В них красота, отвага и терпенье, Самсона, Моисея и Давида. С звездой Давида на могучей вые Стоит под сенью масляничной кроны Возглавивший отряды боевые Начальник Иудейской обороны. Смиренный раб закона Моисея Чья грозная военная судьбина Соединила веру Елисея С суровость и мужеством Навина. Кольцом бездомных нищих окруженный Как гром с небес на город снизошедший, Как ураган, чумной и прокаженный, Идет в толпе бродяга сумасшедший. С кудрявой головы его свисают Зелёные оливковые ветки. Народ над ним смеётся и бросает Ему вдогонку мелкие монетки. Он шел сюда тропою караванной, И видит в нем случайный встречный ныне, Не торжество земли обетованной, А черный смерч египетской пустыни. Толпу и веселит и раздражает Сей судия, явившийся до срока. А душу леденит и обжигает Ужасный взгляд библейского пророка. — В своем геройстве, глупом и убогом, Эй, вырожденцы избранного рода, Господню казнь почуяв за порогом, Сегодня вы ревнуете о многом. Убийцы и растлители народа! Беда живущим в мире обольщений. Их праведность — напрасное раденье. Не избежать заслуженных прещений, Народам прогневившим провиденье. В отваге оправданья не ищите. Идет с востока грозная колонна. Встречайте же её и трепещите, Вы, будущие слуги Вавилона! 2002 ПЁТР БРАНДТ
на Середине мира. Последний герой: стихи Трожество Православия: стихи Вино одиночества: стихи Русская старина: стихи эссе Петра Брандта о Саше Попове. на середине мира кухня вера-надежда-любовь Санкт-Петербург Москва многоточие новое столетие озарения |