на середине мира
алфавит
станция
новое столетие
москва
СПб



КОРНИ И ВЕТВИ

Поэты середины ХХ столетия: 50-е и 60-е годы



ЕВГЕНИЙ СПАССКИЙ

Спаялись две полярности,
две жизни навсегда...



ВЛАДИМИР ВАСИЛЬЕВИЧ ДЕРЖАВИН

И, озаряя жизнь с последней высоты
Он хочет закрепить ее, коль дальше негде
Жить сердцу, — в парусах дыханье темноты,
Песок чужих земель, — на грубом диалекте,
Где море, твердь, земля, где гуннские следы
Еще текут, звучат, сшибаются, где в текте
Согласных слышен стук германских дятлов... Там,
Ныряя в буйной мгле, Венеция, Амстердам,



ЕВГЕНИЙ   КРОПИВНИЦКИЙ

Нет приветливого крова,
Края нет пустынного...
«Тишина» — смешное слово,
Очень уж старинное.



ЛЕОНИД   ВАСИЛЬЕВИЧ   СИДОРОВ

Всем талантам не отмеченным,
Всем прошедшим, не отвеченным
Жизнь земную быстротечную —

Эти звуки мои бледные,
Эти песни мои бедные
Посвящаю в память вечную.




СТАНИСЛАВ КРАСОВИЦКИЙ

Не нами властвует мгновенье,
Мы не причастны сатане.
Мы здесь на Острове Спасенья
С Христом и Богом в вышине.




БУЛАТ ОКУДЖАВА

А мы рукой на прошлое: вранье!
А мы с надеждой в будущее: свет!
А по полям жиреет воронье,
а по пятам война грохочет вслед.

И снова переулком — сапоги,
и птицы ошалелые летят,
и женщины глядят из-под руки...
В затылки наши круглые глядят.





ШЕСТИДЕСЯТНИКИ


АНДРЕЙ ВОЗНЕСЕНСКИЙ

Художники уходят
Без шапок,
            будто в храм,
В гудящие угодья
К березам и дубам.

Побеги их — победы.
Уход их — как восход
К полянам и планетам
От ложных позолот.

Леса роняют кроны.
Но мощно над землей
Ворочаются корни
Корявой пятерней.



БЕЛЛА АХМАДУЛИНА

Напрасно ты идешь, последний мальчик.
Поставлю я твои подснежники в стакан,
и коренастые их стебли обрастут
серебряными пузырьками...
Но, видишь ли, и ты меня разлюбишь,
и, победив себя, ты будешь говорить со мной надменно,
как будто победил меня,
а я пойду по улице, по улице.



РОБЕРТ РОЖДЕСТВЕНСКИЙ

* * *
Я верующим был.
Почти с рожденья
я верил с удивленным наслажденьем
в счастливый свет
                     домов многооконных...
Весь город был в портретах,
                      как в иконах.
И крестные ходы —
                      по-районно —
несли
свои хоругви и знамена...

А я писал, от радости шалея,
о том, как мудро смотрят с Мавзолея
на нас вожди «особого закала»
(Я мало знал.
И это помогало.)
Я усомниться в вере:
                      не пытался.

Стихи прошли.
А стыд за них
                      остался.



ЕВГЕНИЙ ЕВТУШЕНКО

Я шатаюсь в толкучке столичной
над весёлой апрельской водой,
возмутительно нелогичный,
непростительно молодой.

Занимаю трамваи с бою,
увлечённо кому-то лгу,
и бегу я сам за собою,
и догнать себя не могу.

Удивляюсь баржам бокастым,
самолётам, стихам своим...
Наделили меня богатством,
Не сказали, что делать с ним.




ГЕННАДИЙ ШПАЛИКОВ

Здесь когда-то Пушкин жил,
Пушкин с Вяземским дружил,
Горевал, лежал в постели,
Говорил, что он простыл.

Кто он, я не знаю — кто,
А скорей всего никто,
У подъезда, на скамейке
Человек сидит в пальто.

Человек он пожилой,
На Арбате дом жилой, —
В доме летняя еда,
А на улице — среда
Переходит в понедельник
Безо всякого труда.





НИКОЛАЙ РУБЦОВ

Неделю льет. Вторую льет... Картина
Такая — мы не видели грустней!
Безжизненная водная равнина
И небо беспросветное над ней.
На кладбище затоплены могилы,
Видны еще оградные столбы,
Ворочаются, словно крокодилы,
Меж зарослей затопленных гробы,
Ломаются, всплывая, и в потемки
Под резким неслабеющим дождем
Уносятся ужасные обломки
И долго вспоминаются потом...





*
НИКОЛАЙ ШАТРОВ

И счастье — путь. И горе — лишь дорога,
Которая познаньем дорога.
Побудем на земле ещё немного
И убежим на звёздные луга.




ЮРИЙ СТЕФАНОВ

О мой святой Егорий, арий,
Кому от Господа дано
Хранить крестьянский бестиарий:
Волков и лошадей равно.

Беде, святой, не дай случиться
И сохрани всего меня
Чтоб не заела мать-волчица
Души смиренного коня.



ЮЛИЙ  ГОЛОВАТЕНКО

А в России — степи.
Без края, без конца.
И нет предела
Её терпению.




ВЛАДИМИР   ЧИЛИКИН

Мы от своих и посторонних глаз
В себе таимся,
Злы, но безмятежны.
Но вдруг подчас сверкнёт Емелькин взгляд,
И обомрёшь средь гама городского.
И вспыхнет неосознанный разлад,
И опалит предчувствие раскола.





АЛЕКСЕЙ   РЕШЕТОВ

***
Не убивайся, человече,
Что еле движутся дела,
Что ненаглядная далече,
Что вьюга окна замела.
Пока в природе двоевластье
Чудной четы — добра и зла,
Исключено сплошное счастье,
Исключена сплошная мгла.






НАТАЛЬЯ    ГОРБАНЕВСКАЯ

***
Эти места,
где нигде не была я.
Холод холста
на закраине рая.
Ноты с листа
ненаверно играя,
глянешь в окно:
скушно, смешно.






на середине мира
город золотой
новое столетие
озарения
Hosted by uCoz