МОСКВА — ВАЛЕРИЯ ИСМИЕВА

на середине мира: главная

алфавитный указатель

новое столетие

СПб

Москва

корни и ветви

озарения

бегущие волны: поэзия

ВАЛЕРИЯ ИСМИЕВА

МЕТРО

В метро

в нутре тоннеля
переотражений
расцветает
чёрная роза
твоего лица
и падает в зазор
гильотины автоматических створок
шипы застревают
в уголках моих глаз
аромат нежности угасает
лишь на поверхности

***
все те прежние женщины
застрявшие в спицах сансары
его радужки и ресниц
смотрят на гостью из будущего
потом их протестующие жесты и вопли
летят в жерла
расширившихся зрачков
она вздрагивает от глухого стука падения
что это
ничего в подвале отключили свет
я думала так часто твоё сердце

***
в тишине пустой квартиры
её пальцы снова и снова
застёгивают замочки
на крохотных сандалиях
побега
в счастливые воспоминания

***
Ворчал и ворчал…
Ушёл, хлопнув дверью.
С тех пор она открывается,
скрипя его голосом

***
сгорала — грелся.
потухла — взял уголёк.
прикуривать

Рассвет

Приснилось, что ты входишь в меня
землетрясением
город осыпается
пустой корой
летит сквозь чёрные трещины земли
Инфразвук вонзается в моё лоно
камни вскрикивают и зависают
обломки
собираются в груды
трещины стягиваются
штопоры арматуры остовы оболочек
растворяются
Очнувшись, кладу ладонь на твою спину
кожа земли лоснится углём
под пятнами жёлтых листьев
Наши волосы и наше дыханье смешиваются
дома
вырастают из почвы
в которой мы сплетаемся —
красные стволы, лиловые листья
ярусы разворачиваются
шелестят синим

мы корни
мы любим вслепую
высасывая друг друга
до полной самоотдачи
и дрожью в небо уходим

Мелос

что подарил ты мне
за истекший год?
хрустальный звон одиночества
тонкими бороздками возле губ
ни разу не дрогнул
боли резец
белая цапля в твоём саду
стою
на одной ноге
а вторую некуда ставить

говоришь: улетай
кувшинки ушли под лёд
незаметней лягушки
юркнувшей в пруд
тени выпило время
белая тишина
без единой складки
…но я продолжаю слушать
как расходятся круги
вокруг
непокорно
сжавшихся плеч

Мегаполис

мясо этого города
шелковые костры под ногами
фиалковые бутоньерки окон
косые гребни водопадов высоток
змеиный шелест проспектов
шелушащих резиновую кожу
вьющийся
вокруг цоколей и
щиколоток прохожих

…когда в бетонных кольцах
лопается
оптика дня
его букраний
чёрным рогом
втыкается
в артерию солнца
на белый остистый
наброшен
свадебный венок
прожекторов и сигнальных огней
изнутри
его пустота
имеет свойство лонжи
и натёрта мелом
шершавые стенки
создают иллюзию сцепленья
с глазницами времени
норами языка

Арка

твои лунные плечи
пахнут корочкой первого льда
тающей
на кончиках моих пальцев
лунный след ногтя
соскальзывает
в чёрное зеркало тишины
бутон амариллиса
раскрываясь
растекается серебром
в горле невидимой перепёлки
дрожит
тайный ключ
открывающий
все двери

…в пластике и бетоне
городских какофоний
так невероятно
что под всеми слоями амальгамы
не трещины времени
а раскрытые ищущие губы
горячий ключ
пробуждающий
вибрацию кожи
нежные взлёты ключиц

ты входишь
в эту арку cнова
и снова
лишь дрожь воздуха

Мечты

как легко возникает
ожидание счастья
у моря
женщины вспоминают
что ассоль
это они
мужчины знают
что в их родословных
были пираты
в крайнем случае
финикийцы
в пору сезонной линьки
городов
как иона застрявших
в нутре континента

одно из сладчайших
летящих вразрез
вот это:
вдруг ветер сырой
запахнет
полосой прибоя
полоснёт прищур
тусклым лезвием горизонта
тогда
разверни
раковину шумов
на розовой пятилучевой
поднеси к венчику мягкой спирали
журчащей лучами звёзд
пусть вязнет себе в лопотании
мелющих
милующих
мелеющих языков
дельфин
выкинутый из своего
космоса
жди
пока
твои пятипалые
воздушные ласты
превратятся в чёрные плавники
счастливых объятий

Стелла Гегесо

пригубила
до краёв полный
пепельный воздух Керамика —
…жемчужина к жемчужине,
зрячие пальцы перебирают ожерелье
лет и событий — равновелики.
безвозрастный рот
повинуется внутренней тишине
камня.
подступая, волна
разбивается об это
вниманье вневременному.
жизнь!
пересменок утрат! —
едва успеваешь вскрикнуть: ослепительный! —
и вся твоя музыка,
что сдвигает магнитные полюса —
поместилась в чёрный квадрат
или в белый

… а может, дело в часе рождения?
в поре суток,
когда впервые
открываешь глаза?
рождённым в темноте
нужно возгореться факелом
самим себе.
сделаться лёгким и неутолимым…
не об этом молчишь ли?
смотрю на складки твоего хитона —
ещё прозрачней… ещё светлей
и бездонней…
да, сестрица, только она!
нежность —
не пепеля
рождает иное горение
трепет желания
незамкнутой целости,
прощенье немыслимого,
великодушие казнимого!
мы оба это знаем —
я
и тот, кто тебя изваял.
для такой музыки
нет больше твёрдого или прозрачного, да.
да, надпишите этот конверт чернилами,
а тот мелом.
сожгите оба.
поверни голову, Гегесо.
лишь для твоих мраморных глаз
здесь пламенеет воздух

ВАЛЕРИЯ ИСМИЕВА
НА СЕРЕДИНЕ МИРА