БОРИС ХЕРСОНСКИЙ
ТАК ГОВОРИТ — ЕCТЕСТВОСЛОВ
стихотворное полотно в двух частях.
ЕСТЕСТВОСЛОВ
***
Ящерка о трёх головах и шести лапах с отставленными локотками,
покрытая изумрудной зрячею чешуею, слабеет, стареет,
и тогда в полдень она вползает на плоский камень,
ждёт, когда солнце её согреет.
Но солнце не греет — испепеляет, вскоре
ветер сдувает с камня лёгкий прах белесоватый.
Скалы. Обрыв. Вибрирующее море.
Мраморный город, состоящий из обломков колонн и статуй.
Башни и стены, которые никаким врагам не
сокрушить, поскольку нет никаких врагов в обозримом
пространстве, лишённом растительности — камень на камне,
время непроницаемо, как лицо под посмертным гримом.
Но на третий день солнечный луч коснётся
места, где лежала ящерка, и она, молода и упруга,
возрождаясь, радуется, и Всеблагой смеётся,
они узнали друг друга.
Вдумайтесь братья, если даже такое созданье
испепеляет солнце, а затем возвращает к жизни,
коим паче нас возрождает страданье
и Солнце Правды — Христос возносит к небесной Отчизне.
Таковы писания Естествослова.
В смерти таится жизнь. Приобретенье — в потере.
И эти слова берегут нас от помысла злого,
наставляют в добре и укрепляют в вере.
***
Пастырь Добрый, возносясь к небесам,
оставляет овец на попечение псам.
Псы защищают стадо от лисиц и волков,
хоть внешний вид у собак таков,
как у хищников: лапы, хвосты, клыки,
острые уши, но, природе своей вопреки,
хищник с хищником вступает в борьбу на стороне добра,
и горло вырвет, и сердце выест, и выпустит из нутра
кровь и желчь, и флегму, и подняв кровавую пасть,
взвоет: радуйся, Отче, мы овцам не дали пропасть.
Но если волкам и лисицам придёт конец,
мы сами будем давить ягнят и овец.
Пошли нам новых волков, небесный Отец!
Так написал Естествослов о природе собак,
рычащих, лающих, воющих так,
что мороз по коже, и в этом — знак
Высшей мудрости. Такова и природа людей:
бойся защитника, если погибнет злодей.
памяти Сергея Князева
***
Вот что известно о пеликане — пишет Естествослов.
Пеликан умирает, оставив голодных птенцов,
птенцы кричат, но затихают в конце концов.
На третий день пеликан пробуждается, но, увы,
сам-то он жив, но дети его мертвы.
Пеликан горюет сильней, чем горевали бы вы,
глядя на маленькие, спелёнутые тела,
вокруг которых сгущается вечная мгла,
и нет молитвы, которая бы помогла.
И тогда пеликан расклёвывает собственную грудь,
чтобы кровью своей мёртвых птенцов к Вечной жизни вернуть,
взрастить в благочестии, наставить на истинный путь.
Жизнь заполняет мир, пишет Естествослов, как свет наполняет тьму.
Смерти нет, пишет Естествослов, Богу она ни к чему.
Смерти нет — пишет Естествослов, и кому же знать, как не ему!
***
Пантера пятниста, но не запятнана, ибо она
ежедневно тело свое омывает, и не её вина,
что она нечистой кажется, всему виной
посторонний греховный взгляд иной,
души, отравленной сатаной.
Так и церковь запятнанной кажется, но она
совершенно чиста и благодати полна.
Пятна своих грехов каждый видит на ней,
думает, со стороны видней,
и так до скончания дней.
Родив детёнышей, пантера засыпает и спит века,
над ней проплывают эпохи, как облака,
детёныши разбредаются, она остается одна,
проснётся и видит — настали последние времена,
такова природа пантеры, но не её вина.
И она кричит, и детёнышей призывает: скорей,
не опоздайте к открытию вечных дверей,
ибо я пробудилась и живу среди вас,
и всё, что во сне я видела, наяву вижу сейчас,
нет кроме меня никого, кто бы детёнышей спас.
Так и церковь порой погружается в сон,
не пробудят её ни песнопения, ни колокольный звон,
ни измена со всех сторон, ни нищего стон.
И, пробудившись, зовёт, и не находит детей,
разбежавшихся в разные стороны в предверье последних дней,
но нет у детёнышей никого родней.
Так говорит Естествослов о пантере: внимай!
При жизни узнаешь суть, а после смерти — рай.
***
Вот что сказано у Естествослова о льве,
о бугристой, гривастой, складчатой голове,
тяжёлых лапах, гибком хребте, о рыке, сулящем беду
добыче: я прежде был Агнец, теперь, яко Лев гряду!
Сказано, лев сметает свои следы кисточкой на конце хвоста.
И даже в этом видится прообраз Христа.
Ибо Господь сокрыл природу Свою от тех,
смертных, кого ослепил первородный грех.
Средь ангелов — Ангел Молчания, с херувимами — херувим,
меж людей — человек, во всём подобный другим
грешникам, кроме греха. Среди мертвецов — мертвец.
В устах Предвечного — Дух, на престоле Отца — Отец.
И ещё говорят, при рождении львёнок мёртв, и вот
мёртвым лежит три дня подле матери,
уткнувшись носом в живот.
Но придёт Отец, дохнёт, и Детёныш вмиг оживёт!
Не правда ли — хороши, поучительны эти слова
сказанные Естествословом в отношении льва!
***
Подобно орлу обновится юность твоя — воспевает Давид
псалмопевец. Старый орел жалок на вид:
глаза под бельмами, потрепаны перья крыл,
сточены когти и клюв. Но Господь открыл
птице путь к возрождению — воспаряет она,
к солнцу а после падает в чистый родник, обожжена,
и оттуда выходит, преображена.
Так и нашу древнюю суть Бог попаляет огнем
страданий и омывает водой Крещения. Ветхий Адам
становится Новым. Так поступает орел. Так говорит о нем
Естествослов. Дай Бог и нам
подражать орлу, ходить в небесах по его незримым следам.
Да вразумит нас Господь уставам Своим и судам.
ТАК ГОВОРИТ
***
Так говорит Господь: Поставлю Ивана
Великого посреди Кремля, что кедр посреди Ливана,
чтобы гнал многорядный звон нехристя-супостата,
чтобы всюду земля — кругла, а у нас — горбата.
Так говорит Господь — поставлю чёрные рясы
среди белыя расы, чтобы колокол — в массы,
чтобы набат-шабат, чтобы водна зверя
разумели бы рыбари, ни во что не веря.
Так говорит Господь — Мне бы ваши заботы,
умрёшь царём, воскреснешь, не зная кто ты,
где ты, зачем, как долго это продлится,
скалятся-пялятся родные страшные лица.
Так говорит Господь: прости Меня, что убога
жизнь твоя, не так уж много всего у Бога:
всего-то денег — тридцать монет, на всех не хватит,
да и те — у Иуды, он-то за всех и заплатит.
***
Вот, говорит, нашлю на тебя три беды,
вот, говорит, обрушу четыре несчастья на темя тебе,
что-нибудь вроде чумы, золотой орды,
совести временных лет, объявления на столбе,
часового на перекрёстке, надзирателя у глазка,
чёрный зрачок проникает на всю глубину,
и ещё у меня в запасе есть такая тоска,
обещаю тебе её, обнищаю, но не обману.
***
И железный солдат у шахты скомандует: «Пуск»!
И Азраил полетит с ракетой в руках.
И в окаменевшей раковине зашевелится моллюск,
и выставит ногу и глазки-шарики на стебельках.
И каменный ящер вылупится из каменной скорлупы,
и подымет рогатую голову, протяжный выдавив стон,
и потащится по пустыне, чтоб затеряться среди толпы
таких же как он, почти таких же как он.
***
Господь говорит пророку: женись на бляди,
и тогда Мой народ поймет, что и он — блудница,
что он соблюдал, а теперь соблудил, не найдётся в стаде
белой овцы. Вот идёт вереница
смертных грехов от Бат Шевы до Завулона.
Дщерь Сиона, тебя за неверность пред миром ославлю!
А ты, пророк, не отступайся от похотливого лона
блудницы-жены. И тогда Я Свой народ не оставлю.
***
так говорит поставлю тебя на краю земли я сам
там стою присматриваюсь к вечереющим небесам
чёрным полям золотым городам синим лесам
вижу что все хорошо чувствую всё не так
вечный мир человек бессмертный уже в летах
слушает пение ангелов ногой отбивая такт
счастье в личной жизни успехи в труде
теория маркса запутавшаяся в бороде
гагарин в космосе бога не видно нигде
так говорит покажу неправду твою выставлю на позор
выверну наизнанку вывешу нестиранное бельё вынесу сор
будешь уроком посмещищем расчёсанным на пробор
стриженым под копирку обряженным в форму торчат
красные полупрозрачные уши ильичевых внучат
сладки юные дни жаль вечера горчат
так говорит восхищу поставлю тебя на рубеже
в маленькой комнатке на втором этаже
о кузнецовскую чашку колотит ложка фраже
что ж ты стоишь не спишь поздно уже
***
И возвёл меня на гору, и придвинул к самому краю
огромной воронки, поток раскаленный бурлил на дне,
там лаял Кербер и радовался собственному лаю,
там дракон в чешуе зеркальной резвился в огне.
А в тех зеркалах отражались небесные выси-глубины,
бесплотные духи — Престолы, Силы, Власти, Господства и
архангелы, ангелы, серафимы и херувимы,
всё то, чего в небе раньше не видели очи твои.
Так выси рая отражаются в муках ада.
Так в страхе и трепете открывается Путь.
Пречистая ходит по мукам — сама не рада,
и плачет, и молит, и вниз боится взглянуть.
***
Не хочу видеть ни тысячу павших по правую руку мою,
ни десять тысяч убитых по левую руку мою.
Уж лучше бы мне ослепнуть, тогда воспою
славу Тому, кто во время оно распят,
и пойду по дороге в холщовой рубахе до пят,
тыча посохом в непроглядную тьму впереди,
пряча мешочек с монетками рядом с крестиком на груди.
и пусть зарежет меня разбойник на дороге большой,
а потом раскается и предстанет пред Судиею с чистой душой.
И мою пусть подымут, как мальчик подымает с земли
сербряный крестик , поблескивающий в пыли.
БОРИС ХЕРСОНСКИЙ
на Середине мира
на Середине мира
Десница Господня
Иконная лавка
Срастная Седмица
Так говорит — Естествослов
12 стихотворений из «Нового Естествослова»
Вместо предисловия к «Новому Естествослову»
О поэзии Бориса Херсонского
на середине мира
многоточие
город золотой
новое столетие
СПб
Москва
корни и ветви
