алфавит
станция
новое столетие
москва
СПб
Александр Пивинский
Вместо мёда
Вторая смерть
В ожидании времен годо
АЛЕКСАНДР ПИВИНСКИЙ
В ОЖИДАНИИ ВРЕМЕН ГОДО
избранные стихотворения из книги
избранные стихотворения из книги
фуга
Это облако? Нет, это яблоко.
С. Гандлевский
С. Гандлевский
немоту листопада туман и осеннюю гарь
держит цепкая память как мух первобытных янтарь
растворяя события тихим потоком летейским
рефлексируя в рифму о том что от жизни не взял
что на кухне извечной собраться с друзьями нельзя
все пути разошлись как проспекты от адмиралтейства
арт нуво возвращает растениям форму и цвет
и уже невозможно составить словесный портрет
неприкаянных нас из оставшихся красок и линий
но коснётся оскомины крыш предрассветная дрожь
и забытым хазарским наречием вдруг запоёшь
на родимом крыльце после сорокалетней пустыни
если песня не в шутку и выдумать лучше не смог
да хранит её стол как цветы запоздалые стог
где усталый боец не заметил потери отряда
словно аппликатуру прелюдии для Х.Т.К.
в холодеющем воздухе ищет ответа рука
это облако? нет это яблоко райского сада
***
как же так
он нас видит
а мы его нет
он нас видит
а мы его никогда
может быть мы
его сны
просто снимся ему
это многое бы
объяснило
трёхлетнего моцарта
кошмары концлагерей
монотеизм
иначе как бы мы
встретились в снах
разных богов
так что отче наш
спящий на небесах
пожалуйста
не просыпайся
***
я не стал бы связывать понятие счастья
с расставанием-встречей с нелётной погодой
если б твой самолёт отрывая шасси
не ложился крылом на твердеющий воздух
если б спутники связи как мошки над лампой
не коверкали пауз челночным гуденьем
и слепые владельцы таможенных штампов
не пытались на ощупь отслеживать где мы
натыкаясь на лютика высохший стебель
посредине страниц в направлении свана
я не стал бы смотреть в поминутное небо
если б ты не дышала во мне постоянно
кто сумел изваять из ребра части тела
не любил сослагательного наклоненья
и устроил всё так чтобы ты летела
унося моё сердце с собой на коленях
***
как школьница искать внеклассный лес
прогуливать полезное с приятным
где копошатся светотени пятна
и обретает время цвет и вес
к июню становясь как пух в тени
в нём по шнуровку утопают кеды
но никаких не хватит архимедов
его осенней силы оценить
выталкиванья жизни из земли
накопленной безликим корнеплодом
дидактики… зачем тебе свобода
и бересклет и облако вдали
зачем факультативный короед
вычерчивает снов подробный атлас
не ясно ни географу ни дятлу
а мы уходим не оставив след
гордясь страной и зооуголком
и важностью всех маминых профессий
в изрытое лопатой редколесье
кормить амёб костлявым молоком
зачем тебе бороться и искать
наглядные пособия и святцы
как школьнице найти и не сдаваться
потоку мезозойского песка
***
разносит эхо вздох wish you were here
с какой-то туристической открытки
свобода есть… свобода есть стихи
как на ладони маленькие рыбки
балкон открыт кружатся лепестки
о яблоках мечтающего сада
и кажется разгадки тайн близки
как никогда когда уже не надо
***
пора отремонтировать в часах
песок пока до дыр не истончился
пока чернеет жизни полоса
закутанная в комплексные числа
предполагаем жить и глядь как раз
по венам тромб как тихий астероид
соединит и космос и кавказ
и автора с лирическим героем
и третий глаз откроется ключом
скрипичным или может быть басовым
о боже мой как трудно быть врачом
бессмертных душ познавшим невесомость
и материть ахматову из-за
не с той руки резиновой перчатки
и глядя в чьи-то ждущие глаза
не думать о песке в сухом остатке
как трудно быть диспетчером когда
не ангелы зашиты в алюминий
их держит керосин и провода
в сплетении международных линий
о господи как трудно быть тобой
икая от упоминаний всуе
вслепую с чьей-то нянчиться судьбой
когда тебя всевидящим рисуют
***
как дивно думать серым веществом
что в журавлях есть промежуток малый
что эта жизнь не насовсем пропала
а просто дремлет земноводным сном
надёжно вбиты звёзды в небеса
и сателлит не упадёт с орбиты
под нами совесть известь трилобиты
и прочая кембрийская краса
и потому так сказочно стоять
на волосок от сумрачного края
внутри себя глаголы напевая
аз буки веди ижицу и ять
***
выкипает аквариум близится станция дно
и опять пассажиры спросонья дерутся с врачами
как в той песенке спетой и незачем больше в окно
разве только курить мутноватое утро встречая
или просто сойти тут с ума дальше можно пешком
безразлично куда всё равно эти тайные знаки
устарели и мёртвым как сельдь на песке языком
не расспросишь у аборигенов дорожной изнанки
дальше можно горстями глотать сожаления муть
нерастраченной прытью давиться под сенью сосновой
быть не быть или йориком кривоколенным уснуть
баловавшим господ нецензурными фруктами слова
быть не битым да так что хоть цербером вой
от того что вгрызаются в плоть бескозырные черви
говорят что кулибин один в мастерской часовой
изобрёл вечный двигатель с опцией мироточенья
это нам не впервой как два пальца легко об асфальт
как спаять на коленях адронный коллайдер из лего
мы готовы в опорках спускаться с суворовских альп
только битую вечность зимой не допросишься снега
а когда после вечности что-нибудь в небе взойдёт
можно всходы лелеять и ждать полновесных колосьев
наблюдая как падает с древа познания плод
если ветку зацепит святыми рогами иосиф
но упрямому сердцу всё мало ему подавай
путеводный котёл возвращающий жизнь в одночасье
проездной на блуждающий в соснах желанья трамвай
и невесту такую чтоб пол под ногами качался
***
Разве мама любила такого
В. Ходасевич
В. Ходасевич
теплится жизнь мотыльков невесомая
возле ночного крыльца
бросить бы горе-писательство всё моё
хватит высказываться
кур завести чтобы утром кудахтали
вместо девиц новостных
в тихом сельпо с мужичками поддатыми
спорить о свойствах блесны
знаю что трудно не думать как эти вот
ассы воздушной возни
и под подушкой несчастнейший элиот
кошками будет дразнить
всё-таки надо однажды попробовать
жить без журнальных рядов
где по копеечке кесарю богову
мзду в ожиданье годо
платят а впрочем не мне злую отповедь
сослепу туфлей давя
гусениц произносить не такого ведь
мама любила меня
кутала в плащ от закатного августа
здесь на веранде рябой
боже позволь мне остаться пожалуйста
в этой забытой тобой
не приукрашенной морем провинции
с речью вещей бытовых
с лицами женщин не грезивших принцами
с вечностью листьев травы
***
когда бежал из рая тот который
на поводу подруги съел гранат
уже гудели авиамоторы
в мозгу и зрел готовый сопромат
собор шартрез прелюдии и фуги
рояль в кустах чтоб было их на чём
духи и мини-юбки для подруги
из шкур зверей не пойманных ещё
мечту о мачтах навевали сосны
тянуло к чуду внутренний магнит
ну например щенка отправить в космос
хотя беднягу здорово стошнит
мы разошлись по разным коридорам
изобрели макдональдс и местком
но в хромосомах спрятан тот который
бежал из рая с фиговым листком
под грудой книг червём ему не спится
из-за того что вертится земля
он выпускает из руки синицу
и шепчет в ночь стихи о журавлях
и журавлиный клин не выбить клином
так и живи с пропиской и тоской
наверно бог отчаянную глину
держал в своей гончарной мастерской
***
овраги времени и времени холмы
ногами медленными вытоптали мы
всё шли вот к этому неяркому закату
где пахнет яблоком туман и дикой мятой
игра не стоила ни свеч ни темноты
рояль расстроенный пора тащить в кусты
до наступления частей зенитной речи
бумаги ворох на столе и чай покрепче
пусть мерит воздух перепончатая мышь
пусть не грустит об авиации малыш
мы завтра склеим из шершавых виршей змея
а так чтоб гладко я и жить-то не умею
АЛЕКСАНДР ПИВИНСКИЙ
на Середине Мира.
на Середине Мира.
Вместо мёда
Вторая смерть
В ожидании времен годо
