|
на середине мира алфавитный список город золотой СПб Москва новое столетие стихотворения осени и зимы 2008 г. —
жизни азбучная вязь: о поэзии Евгении Извариной — там залегла твоя жизнь: очерки — стихотворения 2009 г. В пределах осязанья и вокруг Снег нарисует птицу Стихотворения нового года ЕВГЕНИЯ ИЗВАРИНА
СНЕГ
НАРИСУЕТ ПТИЦУ * * * Иней утюжит полынь и пижму. День длинный, и всё можно. Солнце разлуки неподвижно. Вода (если осторожно, как старый шёлк, её потрогать) — всего обо всём благая память… Стоя во льду по голый локоть, можно быть ивой и не плакать… Сирена
Памяти Н. Горбаневской
…дыши небесной медуницей, труби всем поискам отбой в конечной точке экспедиций — чтобы сиянья над тобой цвели полотнища, огромны, и до слепящей целины чтобы докатывались волны из незапамятной страны… Лето-77 ..в пионерской спаленке ресницами мерялись - укладывали две, три спички... Луна лепестками сорила ситцевыми за окном последней электрички, летящей, как на пожар, как дым с пожара — огрызающейся лисицею, что опять от меня сбежала... В каждом отряде — Лада была, Стелла, Жанна — хоть шпалы укладывай на ресницы. * * * Имя пустоши безгласно, память сорвана с гайтана: нынче — пусто здесь и ясно, а тогда — в меду тумана плыли яблоки, краснея, на весу держали ноту сеновалы воскресенья, где убитые в субботу хохотали и кивали, восстанавливали силы, надкусив, передавали яблоки через могилы… * * * Колоколам квартал — что рыбам необмелевший плёс. Вдруг понимаешь — Кто нас выбрал и выстрадал всерьёз, и чья на вербах и на розгах любимая игра: весь город — колокол, весь воздух — поклонная гора… * * * Снега над водами и переломы льдин… Мы все — в разлуке, чтобы Кто-нибудь один шёл — словно зеркало свиданий раздвигал — Сам по Себе, читай — по водам, по снегам… * * * …чуть изменившийся за лето — молчи, я выберу сама: под изморозью незаметно — полупрозрачные слова молчаньем трогать, языком ли, как винограда зимний пыл, чуть удивиться — что запомнил, чуть улыбнуться — что забыл. * * * Приюти время, не знающее само — наши слепки зачем ему... Крест и корона в небе — всё равно не придают значения ничему земнородному по праву и существу... Вижу — но не рискну. Верю — но не умею. Снег нарисует птицу, шагающую по змею — южный ветер зароет её в листву... * * * (якобы) чтобы выжить, избыть, исцелить, успеть — на языке, заплетающемся в сеть, словно сказка читается с конца — совпадение образа и лица, от конца к началу путешествие с посохом либо веслом за Камнем, Руном, Книгой, чужой невестой, собственным сном, путешествие с арфой и ловчим соколом — звёзды сквозь рёбра, каждая медленно забивает гвоздь, Ты стоишь перед зеркалом юности, разом полон собой и пуст — чистый лист, кровеносный куст... * * * …обнял полночь (помня — зори, дни с малиновым отливом)… То ли жребий на изломе раня — кажется счастливым, то ли — брат запел о брате, снегу снег накрыл поляну… То ли — яблоко объятий никому не по карману… * * * Те, кого мимо могилы провёл азарт, говорят, что если колоду карт — гадательную — тасует слепой игрок, то фигурные карты меняют пол, остальные — срок службы атласных кусочков картона... и жизни тех, кому по сердцу тихий смех, различимый за шорохами, потрескиванием свечи, тех, чьи ладони сухи и горячи, кто хотел бы — не знать, но надеяться чуть смелей на будущее своих непостроенных кораблей. ...Со двора смотрят звёзды, снега тяжелы, седы... В перепончатых отпечатках за домом легко опознать следы зверей, что овчинку неба облизывают огнём, пахнет йодом и солью, слепой говорит: «плывём!» * * * Звезды-иностранки зелёный чёлн лебедь ли в метели задел плечом? Воробей ли в поле обронил царей-волхвов с оловянных крыл? Волки ли багряные на гербах овечьи жизни несли в зубах? Крест на обманах сердцу и уму — меньший Он из малых, служи Ему вместо одеяла попона… Вдоль шва тишина стояла — или жизнь шла? * * * В ночь на Крещение снег солонее втрое… — сердце учили верить во всё такое не сказки, не книги, не слёзы и даже не твоя любовь, повернувшая к тишине все слова лицом и сияньем — все зеркала. …Сердце в ладонь ложится как пиала, переполненная лазурью, сиянием лунных смол — ты такого вина не пробовал и не знал, пока три луны не взошли на один престол, и четыре эскадры не вплыли в собор-вокзал, и под Розой флагманы их не сошлись крестом… * * * Океан велик: прозрачная, или мутная — Твоя соль, и Рыба — Твоя, Боже, лабиринт-карусель вертя, распутывая, плывёт, и чтобы ни одному больше мигу отчаянья не украсть Её — пришита к вечности красной ниткой Рыба, разделанная — на счастье, по всем правилам и с молитвой * * * ...Олово на виду, серебро глубоко во льду — ты говоришь, так и было в твоём саду каждую зиму и всю небольшую жизнь... Угли рябин зажглись, а таперь потускнели те краски — едва звучат, словно сквозь папиросный чад, сизый, палевый... — В поле такой плывёт веками, никто не спрашивал — где горит. ...Сад — как закинувший голову человек: его козыри биты влёт и ворот его открыт... * * * Немногое, о чём не говорим — твой ангел ходит об руку с моим, как ходит по канату свет луны, раскланиваясь на две стороны. На две свободы скрепку разогни — за ангелом немногие огни, и тень под сердце подтыкает снег как мёртвый человек… ЕВГЕНИЯ ИЗВАРИНА
НА СЕРЕДИНЕ МИРА стихотворения осени и зимы 2008 г. — жизни азбучная вязь: о поэзии Евгении Извариной — там залегла твоя жизнь: очерки — стихотворения 2009 г. В пределах осязанья и вокруг Снег нарисует птицу Стихотворения нового года вести на середине мира станция новое столетие город золотой корни и ветви озарения |